«Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, антифанфик). Серия 152
Игра в кости. Бхима
После выигрыша Арджуны Дурьодхана сказал Юдхиштхире, что у того остался только один брат, так что он сейчас поменяет ставку – поставит своего самого любимого брата Духшасану, который, к тому же, самый старший из его братьев, как и Бхима среди братьев Юдхиштхиры. Викарна наконец-то смог вернуться на свое место в тронном зале, а Духшасана, наоборот, подошел к игровому столу.
Но этот проигрыш Юдхиштхирой брата очень отличался от предыдущих трех, потому что два момента из прошлой партии сильно впечатлили Бхиму.
Первое – это то, как демонстративно Дурьодхана заставил Арджуну дарить Гандиву Карне. Поэтому когда Юдхиштхира объявил, что отвечает на ставку-Духшасану Бхимой, тот вышел к игровому столу со своей булавой и заявил, что он заранее прощает старшего брата за то, что потеряет свободу, но ни на одно мгновение его оружие не будет принадлежать Дурьодхане – после чего с диким ревом отломил рукоять этой булавы и обе части выкинул в зал.
Вроде, обломками никого не зашибло, то есть перформанс обошелся без жертв.
Вторым моментом были слова Дурьодханы из прошлой серии, что Юдхиштхира на самом деле не может гордиться ни братьями, ни собой. Они навели Бхиму на идею, и тот спросил у Юдхиштхиры, будет ли тот еще гордиться собой после того, как, проиграв сейчас Бхиму, он таким образом проиграет всех своих братьев. Тот ответил, что нет, конечно. Тогда Бхима сказал, что на этом игру можно будет заканчивать, потому что себя брат поставить не сможет, а больше ничего равноценного у него с Дурьодханой нет – а раз Юдхиштхира останется свободным, то и остальных братьев сможет освободить.
Юдхиштхира, как и остальные братья, признал это годной идеей для выхода из игры, поэтому на эту партию – естественно, проигрышную для Юдхиштхиры – Пандавы смотрели уже совсем в другом настроении. Бхима так вообще сразу после начала игры снял корону, бросил ее Дурьодхане, а сам ушел к Арджуне и близнецам и сел рядом с ними. Там они стали громко передразнивать манеру игры Шакуни. Юдхиштхира этим шуткам улыбался, веря, что скоро весь этот кошмар закончится – и, можно сказать, даже хорошо закончится.
Дурьодхана, разумеется, наоборот, стал жутко переживать, что возмездие не состоится и поруганное кшатрийское достоинство так и останется не отмщенным.
Пока Пандавы просто смеялись над Шакуни, Дурьодхана это еще кое-как терпел, но когда Арджуна уже стал угрожать – мол, псевдо-родня же не знает, что их ждет за этот обман, - он рявкнул, чтобы Арджуна не забывал, что он слуга, и сейчас же заткнулся. Это не очень помогло, по правде говоря, и со стороны стоящих на коленях Пандавов к игровому столу всё равно постоянно прилетали всякие насмешки. Впрочем, веселились только Арджуна, Бхима и Накула, а лицо Сахадевы явно выражало, что его плохие предчувствия никуда не делись.
Шакуни, в отличие от Дурьодханы, не переживал по поводу того, что Юдхиштхира после проигрыша Бхимы сможет выйти из игры, но вот слушать троллинг от тройки Пандавов ему было крайне неприятно,...
...поэтому в этот раз он мухлевал уже не так изящно, а практически постоянно просил у костей нужное ему для быстрой победы количество очков, чтобы прекратить этот поток издевательских шуток в свой адрес как можно скорее. Короче, в этот раз он выиграл довольно некрасиво – то есть с очками ему везло подозрительно часто.
Пока шла эта партия, Кришни закончила рассматривать все подарки, и они с Гандхари стали говорить о политике. Кришни помянула то, как Хастинапур, воспользовавшись смертью Джарасандхи и последующей катастрофической демократией, политически грамотно и впечатляюще быстро смог не только решить все территориальные споры с Магадхой, но и вообще превратить своего испокон веков враждебно настроенного соседа в дружественное царство. Гандхари слегка улыбнулась и сказала, что Бхишма и вправду мегакрут – причем в этот раз он оказался мегакрут не столько сам по себе, сколько своим кадрами, которые у него, похоже, могут порешать вообще всё.
Когда речь зашла о Магадхе, Кунти немного оживилась...
...в надежде, что где-то там всплывет и тема Анги, и ее вопрос о том, в своем ли царстве сейчас ее раджа, не покажется подозрительно неуместным. Но тема Анги в политическом разговоре Гандхари и Кришни так и не всплыла, а самой заводить разговор о Карне Кунти не решилась.